-Па...тер... Йорге... - голос последнего уже почти умер - выжигание голосовых связок калёным железом никогда не приносило пользы. Но самое важное Люпус уяснил. Имя. Он вдруг стал бледным, как смерть, и сделал шаг назад. Словно что то надломилось в нём. Достав короткий нож, Люпус оборвал страдания последнего убийцы.
Патер Йорге... А ведь он знал, что Люпус искал. Знал... Верил ли он в то, то делает правильные вещи? Люпус усмехнулся. Наверное да. Но как? Как мог этот человек предать, тот кого он считал отцом? Лишить Иеронима юности... 4 лет его жизни! Лет, когда он мог бы быть рядом с Венеамином, Виктором... Марией.
Люпус вздрогнул. Зная, что сейчас она вбежит сюда и увидит изувеченные трупы убийц, он вытащил со стены факел... И бросил на пол. Щедро плеснув на пол элем, который эти ублюдки распивали, Люпус повернулся и вышел. Вскоре домик на окраине деревеньки полыхал. Запах палёного мяса никого не удивит, о Люпусе тут не знают, а распивание эля на ночь глядя... Сочтут за волю Божью. На пути к лошадям Иероним увидел Марию. Она немного запыхалась, но раскрасневшиеся щёки, и плавно вздымающаяся грудь делали её только красивее. На вопросы Иероним отвечал односложно. Да, нашёл. Нет, не пытал. Убил, да. Ну прости. Они моя забота. Я же просил не приезжать сюда. Догадался. Прости, но я очень спешу. Жди меня ... дома.
Секундная заминка не была замечена. Да Мария бы и не поняла, почему Иероним споткнулся на слове "дом". Оседлав лошадь, Люпус поехал. У него было около 4 дней подумать обо всём...
....Когда Люпус прибыл в Трибунал в Марселе, ему обрадовались. Иероним, который был не то, что живой легендой... но инквизитором известным, часто давал лекции по допросам, боевой подготовке... Его Любили здесь... Дома.
Лишь только трое поняли, что он изменился. Мария, Виктор и Венеамин. Они просто думали, что он слегка шокирован... чем то. Но чем? Их не удивило, что Люпус сразу же попросил аудиенцию у Патера Йорге, это было не впервой, скорее всего он просто собирался предоставить отчёт. Но патер вдруг внезапно занервничал, и приказал не впускать к нему Иеронима ни в коем случае. Люпус воспринял это на удивление спокойно, и на весь день заперся в своей келье. Это было утро 14 декабря 1695 года.
Ночь...
Люпус незапно вышел из своей кельи в полном боевом облачении. Он был буквально обвешан оружием. Ночью ему попадались лишь младшие послушники, но они не боялись его. Думали, что он на задание собрался, или ещё что... Люпус шёл ровным, быстрым шагом, его глаза смотрели прямо перед собой, и уголок рта был чуть-чуть приподнят в ухмылке. Любой, кто знал его больше месяца понял бы, что Люпус настроился на что то недоброе.
У дверей покоев Игумена стояла охрана. Пара пареньков, которые ещё даже и на нежить то не охотились. Они перекрестили алебарды напротив двери, ясно давая понятьб, что Люпус не войдёт. Снова полубезумная ухмылка, и два коротких удара рукояткой ножа. Люпус не убивал, лишние жертвы ему не были нужны....
Распахнув дверь, Люпус застал патера стоящим напротив двери, и молящимся. Судя по капельке пота, пробегающей по его лбу, молился он усердно. Скорее всего о своём упокроении. Внезапно он закончил. Подняв глову, он увидел Иеронима. Свет из корридора обтекал фигуру инквизитора, и проникал в тёмные покои, как бы создавая своеобразное свечение вокруг Иеронима.
-Здравствуй, Иероним.
-Здравствуйте, Патер.
-Я знаю, зачем ты пришёл сюда.
-Это справедливо. Из за вас я лишился детства.
-Пойми, я был вынужден пойти на это... Иначе бы наше величие сейчас было бы неосуществимо.
-Пусть лучше тысяча правдников сгорит в огне...
Йорге вздронул.
-Нет, нет, сын мой (теперь уже вздрогнул Люпус), ты не прав. У меня действительно не было выбора. Mea Culpa, Ieronim. Mea maxima culpa...
-Я не прощу.
-?!...
И Люпус ударил. Чётко, в сердце, точно зная, на Йорге не переживёт удара. Кровь из сердца окатила Синие одежды Иеронима, словно омывая его в только что совершённом грехе. Тело Патера опустилось. Люпус взял факел со стены. И бросил на пол...
Тем временем в корридоре раздались крики. Бежала охрана. Видимо один з малышей оказался достаточно твердолобым... Но, чуть только начали гореть стены, Они побежали обратно, чтобы начат тушить горящее здание. И только Люпус буквально выходит из огня, в своей сине-красной мантии, идя вперёд. К выходу... Вскоре огонь занял уже весь первый этаж. Уже были слышны крики тех, кто горел заживо в своих кельях... Шаг за шагом, Люпус шёл вперёд. Его меч был наизготовку, и как только кто то показывался, Люпус разу наносил удар. Его глаза, казалось, совершенно обезумили. Его губы шептали "Пусть лучше погибнут в муках..." Так Люпус вышел на внутренний двор. И увидел выживших. В основном это были юнцы, которые успели услышать крики, и выбежать на улицу раньше. Но были среди них ии пара страых служителей.
-Люпус!
Инквизитор обернулся.
-Виктор, трибунал горит.Где Венеамин и Мария?
-Венеамин в соседней деревне, он ушёл за ядом для мышей... А Мария... Она хотела быть сегодня в... О Господи!
-ЧТО?!
-Она на втором этаже, в лазарете!.. Люпус... Почему твои меч и мантия в крови?.
Люпус промолчал. Всё стало сяно и так.
-Патер... Братья... Что же ты наделал?! Я ... я не могу позволить тебе...
Виктор ударил. Ударил своей дворянской шпагой. Глупец, он так и не понял, почему Люпус стал Алым в 16 лет. Всё произошло буквально в три удара, и нож инквизитора уже торчал в груди Виктора.
-Н..но почему?..
Люпус сглотнул. Всё произошло как то быстро... Слишком быстро. Остальные выжившие с ужасом смотрели на Иеронима.
-Если хотите выжить, то бегите. Я обещаю, я не буду убивать вас.
И они побежали. Они видели Люпуса, видели как он только что хладнокровно убил одного из своих лучших друзей...
-Дьявол, лазарет...
Иероним вновь бросился в трибунал, силясь добраться до лестницы на второй этаж. Найти. Спасти. Люой ценой. Внезапно, одна из балок упала, и пробила пол до подвала. Люпус едва успел отпрыгнуть. Видя, что потолок уже не выдерживает, он поспешил вернуться обратно. Едва выйдя на улицу, он увидел, как из окон лазарета высосывается белый платок. Здание было в огне, и разглядеть было не просто. На мгновение мелькнули золотые волосы Марии...
...Здание рухнуло. Сверху на лазарет упала ещё и чаосвая башня. Люпус взрогнул. Нет. Только не она. Она же не в чём не виновата. Почему Мария?! Он не был там. Он умер вместе с ней. не спас её пусть даже ценой своей жизни... Он.... он предал всё, во что верил. Друзей, Отца и любовь... Люпус просто упал на землю, и начла смотреть в уже светлеющее небо. Оно было совершенно безоблачным - так редко в это время года. Отствет от тлеющих углей и встающее сонца осветили его. И тут Люпус как никогда понял, что небо - это бездна. Она утягивает всех, кто ему дорог...
Спустя некоторое время он встал и пошёл. Он шёл на восток. На встречу солнцу. Он ссутулился, его взглядж вдруг стал тяжелым. И лишь небольшой крестик с гербом трибунала ещё напоминал ему о Марии...
...Мария выжила, но Люпус никогда не узнает об этом. Она уйдёт в женский монастырь, и останется там на всю свою жизнь.
...Виктор был похоронен в Марселе, в родовой гробнице. На нём род Рейнольдсов прекратился.
...Венеамин тоже не знал, что Мария жива. Он поклялся отомстить Люпусу любой ценой.
...До событий "однажды в Трансильвании" осталось 4 года.