Malevolence goes both ways.
Я такой довольный тут, сижу. Курю.
Перечитываю старое. Не только свое.
И мне по-своему хорошо. По-своему, потому что какая то часть меня опустилась в очередную ностальджи, а разум не может удержаться, да не обдумать.
Это тогда все было так важно и серьезно.
Потому что первое счастье и первый серьезный успех мне было очень страшно потерять. Но ведь все равно потерял.
Бросил даже.
И думал, что все, пиздец, буду век теперь унылым и скучным.
И значит, вот, я тут сижу. И думаю, что все хорошо. С допустимыми погрешностями, но хорошо.
Без всех этих имен, слов, якорей. А вещи... вещи пусть останутся у них напоминанием. Я верю в карму в этом плане.
В кои то веки мне не хочется вернуться в лето 2008го, и сделать что-то по другому.
И это чудесно.
Перечитываю старое. Не только свое.
И мне по-своему хорошо. По-своему, потому что какая то часть меня опустилась в очередную ностальджи, а разум не может удержаться, да не обдумать.
Это тогда все было так важно и серьезно.
Потому что первое счастье и первый серьезный успех мне было очень страшно потерять. Но ведь все равно потерял.
Бросил даже.
И думал, что все, пиздец, буду век теперь унылым и скучным.
И значит, вот, я тут сижу. И думаю, что все хорошо. С допустимыми погрешностями, но хорошо.
Без всех этих имен, слов, якорей. А вещи... вещи пусть останутся у них напоминанием. Я верю в карму в этом плане.
В кои то веки мне не хочется вернуться в лето 2008го, и сделать что-то по другому.
И это чудесно.